Максим барский

Дать угля

Все эти годы «Аллтек» по сути работал как фонд прямых инвестиций. Электродные заводы продали «Русалу», а криолитовые —

Виктору Вексельбергу

. Параллельно друзья-партнеры начали заниматься нефтью. Однажды Босов позвонил Барскому и попросил посмотреть одну банкротную компанию. «Мы тогда взяли ее и за четыре года сделали из нее West Siberian Resources, которая стоила $4 млрд», — вспоминает Барский. В 2008-м WSR объединилась с НК «Альянс» семьи Бажаевых.

Босову, похоже, было комфортнее вести бизнес с именно с друзьями. Дмитрий Ага входит в совет директоров группы «Аллтек» и возглавляет совет директоров компании «Сибантрацит». В совет директоров «Сибантрацита» входят все те же Дмитрий Шатохин, Владимир Микулик. В 2017-м к компании присоединилась супруга Босова Катерина — она коммерческий директор и также член совета директоров.

Екатерина Босов

В 2019-м к ним присоединился Барский. Он был в США, когда ему позвонил Босов и попросил помочь объединить угольные активы бизнесмена на базе «Сибантрацита» и превратить его в компанию мирового уровня», вспоминает Барский. Добыча угля была основным бизнесом Босова в последние годы. В 2016 году его предприятия добыли 14,1 т угля, в 2018-ом — уже 24,1 т. Именно рост «Сибантрацита» позволил Forbes в этом году впервые назвать Босова долларовым миллиардером: с оценкой состояния в $1,1 млрд он занял 86-ю строчку в

рейтинге 200 богатейших бизнесменов

.

«Сибантрацит» — проект уникальный, интересный и амбициозный, описывал угольный бизнес Босова в 2019 году

в интервью РБК

Барский. Компания была создана еще в 2001 году на базе советского предприятия, добывающего антрацит на Горловском месторождении в Новосибирской области. К середине 2010-ых угольная империя Босова заметно увеличилась. В 2014 году началась добыча на «Разрезе Кизайском» в Кемеровской области, в 2016-ом — на новосибирском «Разрезе Восточный». Оба этих проекта Босов построил «с нуля» и сильно рисковал. Но не ошибся. «Так совпало, что на фоне санкций в отношении Северной Кореи «Сибантрацит» заполнил своим продуктом весь рынок, — рассказывал Барский. — Сейчас все крупнейшие мировые производители стали — клиенты «Сибантрацита».

«Сибантрацит» занял 21% рынка угля и готовился начать добычу на Огоджинском угольном месторождении в Амурской области. К 2022 году компания планировала увеличить добычу вдвое. Большая часть этого угля должна была поставляться на восток, но планы упирались в недостаток железнодорожной инфраструктуры. И летом 2018-го Босов обратился к президенту РЖД Олегу Белозерову с идеей построить на Байкало-Амурской магистрали железнодорожный тоннель, который мог бы дополнить Северомуйский тоннель, проходящий через Бурятию и запущенный в 2003 году. «Тоннель нужен, но в наших планах его нет», — вспоминал Барский ответ руководства РЖД.

И тогда «Сибантрацит» предложил построить Северомуйский тоннель-2 протяженностью 25 км за свой счет, ведь тоннель позволял увеличить пропускную способность БАМа на этом участке с 16 млн т до 100 млн т грузов в год. Идею поддержал президент Владимир Путин, и в августе 2019 года на объекте началось строительство вахтового поселка. «Сибантрацит» оценивал стоимость тоннеля в 60 млрд рублей. Кроме того, Босов планировал построить на Дальнем Востоке перевалочный порт «Вера».

Дальним Востоком амбициозные планы Босова не ограничивались. В мае 2018 года, сразу после переизбрания, Владимир Путин в очередном «майском указе» поставил задачу увеличить грузоперевозки по Севморпути к 2024 году до 80 млн т. Часть этого объема планировал обеспечить Босов — к 2024 году Арктическая горная компания (АГК) планировала добывать на Таймыре 30 млн т угля в год.

Нефтяник уходит в карьер

Максим Барский возглавит угольные активы Дмитрия Босова

Бывший топ-менеджер ТНК-BP и давний знакомый главы группы Alltech Дмитрия Босова Максим Барский займется управлением угольными компаниями Alltech, включая «Сибирский антрацит». Отрасль сейчас на подъеме благодаря высоким ценам, отмечают аналитики, и «Сибантрацит» может воспользоваться этим для покупки активов.

Экс-зампред правления ТНК-BP Максим Барский возвращается из США в Россию, чтобы возглавить «Сибирский антрацит» Дмитрия Босова, сообщил телеграм-канал «Незыгарь» и подтвердили источники “Ъ”. По их данным, речь идет «не просто об одной компании». Господа Босов и Барский отказались от комментариев. На сайте группы Alltech, объединяющей активы Дмитрия Босова и партнеров, указывается, что ее угольные предприятия — это «производственный комплекс» «Сибантрацита» и разреза «Восточный» в Новосибирской области (общие запасы — 327 млн т антрацита), разрез «Кийзасский» в Кемеровской области (запасы — 209 млн т энергоугля марок Т и ТС). Как сообщал “Ъ” 27 сентября, Дмитрий Босов от лица «группы «Сибантрацит»» писал в ОАО РЖД, что ее предприятия добывают более 26 млн т угля в год, а к 2022 году планируется довести объем «только в Сибири» до 52 млн т.

Выручка АО «Сибирский антрацит» в 2017 году — 36 млрд руб., прибыль — 7,5 млрд руб., выручка ООО «Разрез «Восточный»» — 13,46 млрд руб., прибыль — 5,6 млрд руб., выручка ООО «Разрез «Кийзасский»» — 21,3 млрд руб., прибыль — 6,68 млрд руб. (данные АО и Kartoteka.ru). Кроме того, у господина Босова с партнерами есть проекты по добыче угля на Таймыре (Арктическая горная компания) и в Амурской области (Огоджинский энергетический холдинг), а также в Индонезии (Blackspace).

Максим Барский давно знаком с Дмитрием Босовым: в конце 1990-х — 2000-х годах они совместно инвестировали среди прочего в интернет-провайдера Cityline и нефтекомпанию West Siberian Resources. После того как господин Барский покинул ТНК-BP в 2011 году, он возглавлял принадлежащую Alltech компанию «Печора СПГ» (2012–2015 годы) и номинировался от группы в совет директоров нефтяной Urals Energy. Кроме того, господин Барский совместно с Alltech инвестировал в Matra Petroleum, владеющую углеводородными участками в Техасе (запасы — 21 млн баррелей нефтяного эквивалента), бизнесмен возглавляет ее и контролирует 28,1%. Один из источников “Ъ” утверждает, что в США Максим Барский также занимался интернет-проектами в банковской сфере.

Источники “Ъ” допускают, что Дмитрий Босов «хочет отдохнуть, передав операционное управление в группе доверенному лицу». Карен Дашьян из Advance Capital характеризует Максима Барского как «грамотного переговорщика и хорошего стратега», зарекомендовавшего себя в разных отраслях. По его мнению, основной акционер «Сибантрацита» таким назначением ставит цель «более динамичного развития компании».

«Сибантрацит» готовил IPO в 2013 году, но отказался от него из-за плохой рыночной конъюнктуры. Теперь же угольные цены продолжают держаться на многолетних максимумах (тонна коксующегося угля — $215, энергетического — $110), в отрасли наблюдается оживление, говорит источник “Ъ” в инвесткомпании. По его словам, для IPO момент неподходящий, поскольку публичные рынки сейчас слабые, но ситуация благоприятна для консолидации: много активов выставлено на продажу

Инвесторы осторожно подходят к размещениям на пике стоимости сырья, требуя от владельцев существенный дисконт к желаемой цене за актив, добавляет Олег Петропавловский из БКС. При этом в самом «Сиб­антраците» еще в августе заявляли, что акционеры «не намерены продавать компанию или доли в ней»

Средние цены на антрацит «Мечела» в апреле-мае были около $90 за тонну. Рынок антрацита специфичный, он коррелирует с рынками коксующегося и энергоугля из-за различных возможностей использования сырья, поясняет Олег Петропавловский. Цены на коксующийся уголь будут зависеть от объема предложения из Австралии и США, а перспективы энергоугля выглядят неоднозначными в свете планируемого сокращения спроса в Китае. Вряд ли рост спроса в Юго-Восточной Азии сумеет заместить выпадающие объемы КНР, добавляет эксперт, тем более что Китай гибко подходит к регулированию отрасли и может в любой момент увеличить добычу.

Максим Геннадьевич Барский: деятельность на рынке капиталов

В американской школе будущий инвестор впервые познакомился с миром финансовых рынков. Он с нескрываемым любопытством воспринимал информацию на лекциях и семинарах

Благодаря новым знаниям Максим Барский обратил внимание на то, что некоторые активы в России являются недооцененными. Это означало, что рыночная стоимость российских предприятий гораздо ниже реальной

Соответственно, вложения в такие активы в долгосрочной перспективе способно принести инвесторам внушительные дивиденды при минимальном риске. Однако российские акции в то же время были сильно коррелированны. Так у Максима Барского появилась идея для исследования, которую он воплотил при написании своей дипломной работы. Выдвинутые им тезисы нашли свое подтверждение уже через год после защиты.

Накануне экономического кризиса 1998 года Барский Максим приехал в Москву. Там он искал работу не просто финансиста, а участника рынка инвестиций. Карьеру в России Барский Максим начал с инвесткомпании «Тройка Диалог», став трейдером по деривативам. В этот период руководителем инвестиционно-банковского направления в «Тройке» был небезызвестный Алан Аптер — один из сильнейших профессионалов в мире финансов. Во многом он стал своего рода ментором для Максима Барского, который только начинал путь в направлении banking investments.

Деятельность была непростой, но крайне плодотворной. Необходимо было структурировать M&A-сделки на фоне стремительного падения российской экономики. Зачастую проекты требовали от всей команды полного погружения, и работать приходилось буквально сутками.

Максим Барский добился значительного результата даже в условиях такой агрессивной внешней среды. К весне 2000-го стал вторым лицом инвестиционно-банковского департамента. Одним из катализаторов карьерного роста стала сделка по продаже доли российского «Вымпелкома» скандинавскому гиганту телекоммуникационных технологий — Telenor. Сеттлмент был проведен по стоимости 150 млн долларов.

В дальнейшем Барский Максим Геннадьевич расширил перечень своих компетенций за счет проведенных сделок в области консалтинга. В их числе — помощь в привлечении финансирования на развитие звукозаписывающего лейбла «Союз», а также глобальной IT-компании ABBYY, которая работает в сфере интеллектуальной обработки документов.

В активе инвестора — еще один масштабный проект из производственного сегмента. Максим Геннадьевич Барский участвовал во всех этапах сделки по продаже заводских площадей пивоваренной компании Bravo (Санкт-Петербург). В частности, для привлечения инвестора он разработал pitchbook, которую также называют книгой предложений для потенциальных покупателей актива.

В документе Максим Геннадьевич Барский отразил параметры для оценки инвестиционной привлекательности и прогнозы по финансовым показателям, включая ROI. Предложением заинтересовался пивоваренный концерн Heineken (Голландия), который вложил свыше 400 миллионов долларов в российский актив — эксперты назвали сделку рекордной в потребительском сегменте.

Максим Барский, «Сибантрацит»

Sibanthracite: Environment risks and sustainable growth

The group pays a lot of attention to safety standards and does a lot to minimize risks both for its employees and the environment. The importance of these aspects was seen and taken into account by Maxim Barskiy. Under his guidance, Sibanthracite was actively introducing innovative production methods and technologies both to improve the efficiency of its operations and minimize their impact on the environment.

The most advanced digital solutions often help to minimize the greenhouse effect. Kizasskiy began to use for mining operations LNG-powered haul trucks to minimize the vehicles’ particulate matter and sulphuric emissions.

Post-mining rehabilitation and reclamation of the environment is another very important aspect for Sibanthracite. It was one of the key factors for Maxim Barskiy who has always been an enthusiastic proponent of sustainable and responsible business practices.

The Siberian coal producer uses environment-friendly waste dumping methods, implying that waste rocks are stockpiled in specially designated and properly equipped places only. The stockpiles are stabilized with polymer mesh to be later reclaimed and eventually become part of the natural environment.

Maxim Barskiy and Sibanthracite: Company background

The size and significance of Sibanthracite’s business make the group one of the country’s flagship coal producers. The Siberia-based group is regarded both domestically and globally as a leading producer and supplier of high-quality – Ultra High Grade (UHG) – anthracite. UHG anthracite, which has a submetallic lustre and high carbon content, is considered to be the best coal with the fewest impurities and the highest level of energy density.

Background information insert: UHG anthracite is widely used in a number of heavy industries, including production of both ferrous and non-ferrous metals, as well as of electrodes, carbides and silicon alloys.

Sibanthracite’s key export market is China, where it has repeatedly been recognized as the best and most reliable coal supplier. In 2020, the group was nominated by its Chinese partners for an industry-sponsored award from Mysteel.com. The coal producer was nominated primarily for the superb quality of its products, steady and reliable shipments, as well as on the basis of its customers’ positive feedbacks.

Matra

Затем на протяжении пяти лет Барский Максим работал генеральным директором независимой нефтяной компании Matra Petroleum, которая владела лицензией на добычу в Оренбургской области.

Топ-менеджер выстраивал следующую модель управления — найти перспективное месторождение на стадии геологоразведочных работ, доказать запасы и продать его крупному игроку рынка. Максим Геннадьевич Барский всегда позиционировал как финансист — не нефтяник. Он уверен, что если рынок оценивает активы дороже, чем их денежные потоки, то бизнес нужно продавать и «искать что-то недооцененное».

В 2013 году Matra избавилась от активов в России и приобрела перспективные добывающие нефтегазовые предприятия в Техасе. Когда в 2014-м случился обвал цен на нефть, Matra, как и многие другие игроки нефтяного рынка, попала в сложное финансовое положение. Несколько лет Барский Максим боролся за существование бизнеса, однако в 2018-м актив отошел кредиторам.

Параллельно предприниматель участвовал в развитии немецкого интернет-гиганта Delivery Hero, который занимался доставкой еды и продуктов. На Максима Барского была возложена задача подготовить компанию к первичному размещению, с которой он успешно справился. Рынок оценил стоимость инновационного сервиса вдвое выше первоначальной суммы — в €4 миллиарда. 

Алюминиевый капитал

Барнаулец Дмитрий Босов пришел в бизнес 23-летним выпускником факультета радиоэлектроники и лазерной техники МГТУ имени Баумана, который окончил с отличием в 1991 году. Именно там, в Бауманке, он сошелся со своими будущими партнерами — Дмитрием Ага, Дмитрием Шатохиным, Владимиром Микуликом. Свою первую компанию они открыли на следующий же день после выпуска из университета, рассказывал Босов в своем единственном

большом интервью

газете «Ведомости» в 2008 году.

Сначала продавали компьютеры — не очень успешно. Первые «бешеные деньги», по его словам, заработали в конце 1991-го: купили в Волгограде два вагона горчичников по 6 рублей за штуку, а в Москве перепродали по 10 рублей. Прибыль составила почти 5 млн рублей. Босов тогда первым делом купил себе «Москвич-2141» «какого-то неимоверного серо-голубого цвета, двухкомнатную квартиру в Москве». Еще примерно год друзья торговали импортным ширпотребом, и вот однажды через знакомого в Министерстве внешнеэкономических связей они договорились о кредите под поставку алюминия для госнужд. За металлом отправились в Красноярск, и, конечно, все прошло не без приключений.

На Красноярском алюминиевом заводе, который сейчас входит в «Русал»

Олега Дерипаски

, а тогда только проходил акционирование, Босова и его друзей встретили какие-то «жулики», утверждавшие, что они «контролируют КрАЗ и что весь алюминий можно покупать только через них». Партнеры не испугались, поехали напрямую к директору и договорились о покупке 12 000 т алюминия. Но, перечислив заводу деньги, металла не дождались — КрАЗ не мог его произвести, потому что не было сырья. Основными его поставщиками во времена СССР были, как правило, глиноземные заводы Украины и Казахстана, но теперь эти производственные связи были нарушены.

С 1992-го в России действовал и особенно активно использовался именно в алюминиевой отрасли специальный таможенный режим переработки иностранного сырья, более известный как толлинг (от англ. toll — пошлина. —

Forbes

). Его суть заключалась в следующем: иностранная компания беспошлинно ввозила в Россию сырье (в случае с алюминием — глинозем), отдавала на переработку заводу и вывозила готовую продукцию, которая не облагалась пошлинами и НДС. Поэтому алюминиевые заводы представляли большой интерес для международных трейдеров.

Как-то раз на КрАЗе Босов познакомился с британским бизнесменом Дэвидом Рубеном и его российскими партнерами братьями Львом и Михаилом Черными. У Дэвида с его братом Саймоном была фирма Trans World, которая торговала металлами и инвестировала прибыль в британскую недвижимость. Их партнерство с Черными получило в дальнейшем название Trans World Group (TWG). Как

писал Forbes

, в период расцвета в середине 1990-х TWG состояла из сотен офшоров и трастов, которые владели друг другом, менялись местами, ликвидировались и заменялись другими, и иногда нельзя было сказать, кто чем владеет и где конец цепочки. Но два бывших топ-менеджера TWG рассказывали Forbes, что этот бизнес был поделен поровну между Рубенами и Черными: каждый брат владел 25%.

Рубенов и Черных Босов назвал «такими же, как мы, ходоками за алюминием». Он договорился с ними, что будет обеспечивать поставки сырья на заводы в Красноярск, Братск, а TWG будет финансировать операции и продавать металл. «Доход делили. Работали так в 1994-1997 годах», — описывал сотрудничество Босов. Сам он в 1995-м возглавил московское представительство Trans World.

Двумя годами позже, поскольку братья Рубены «в России почти не появлялись», они передали Босову в управление принадлежащий Trans World пакет акций КрАЗа (около 20%), четверть которого бизнесмен получил в собственность. «Весь толлинг на КрАЗе после этого у нас был совместный», — рассказывал он. По его словам, маржа толлингера — это биржевая стоимость тонны алюминия минус стоимость глинозема, плата за переработку и стоимость логистики (при стоимости тонны алюминия на бирже $150-300 маржа выходила 15-25%).

Девяностые годы в металлургических регионах прошли под знаком знаменитых алюминиевых войн — борьбы за владение заводами, но Босов признавался, что не чувствовал опасность и состояние войны. «В реальности было два-три громких убийства людей, которых как-то можно было связать с алюминием. В нефтяных, угольных, стальных войнах погибло на порядок больше людей. Просто шумихи вокруг этого не было. А вокруг алюминия был создан какой-то гангстерский ореол, — вспоминал бизнесмен. — Были и собрания акционеров с автоматчиками, и прочее. Но все остались живы, и по-другому быть не могло».

[править] Примечания

1. http://www.isho-sutd.ru/about/history
2. https://studyglobe.ru/mba/haas.html
3. https://studyglobe.ru/mba/haas.html
4. https://dzen.ru/a/YPA-_mB62R8zFUwp
5. https://www.top-personal.ru/pressissue.html?21961

6. Голландцы купили «Бочкарева» за $400 миллионов

7. https://www.peoples.ru/undertake/hard/maxim_barsky/
8. https://www.kommersant.ru/doc/362811
9. https://www.sostav.ru/news/2003/02/04/gl40/
10. https://www.kommersant.ru/doc/861794
11. https://www.rbc.ru/business/26/04/2019/5cc17cd89a794732b0b57ae0

Биография[править | править код]

Детствоправить | править код

Бизнесмен — урожденный петербуржец. Его родители, оба житомирцы, познакомились, еще будучи подростками. А когда в их семье родился ребенок, они уже были студентами вузов Северной столицы. Мать Максима Барского получила музыкальное образование — она играла на скрипке и была профессиональным дирижером. Отец имел математический склад ума и прошел профподготовку в области бухучета на базе современного Института промышленного менеджмента, экономики и торговли, который ранее был известен как ЛИСТ — Ленинградский институт советской торговли.

Барскому Максиму исполнилось четыре месяца, когда отца призвали на срочную службу. По возвращении главы семейства Барские отправились назад в УССР. Поселились в родном городе. В Житомире Максим Геннадьевич Барский начал углубленно изучать английский, будучи учеником профильной школы. В свободное время любит читать — по его воспоминаниям, книги заменяли ему игрушки.

Барский Максим Геннадьевич с ранних лет уделял особое внимание физподготовке. Он играл в футбол на профессиональном уровне, регулярно посещал зал борьбы и увлекался баскетболом

В возрасте 13 лет Барскому Максиму Геннадьевичу вновь пришлось переехать: вместе с отцом, который получил работу на севере. Мать из-за состояния здоровья к ним не присоединилась: она приехала в Нефтеюганск лишь через полтора года, когда Барский Максим завершал обучение по восьмилетней программе.

Барский Максим прожил в Югре два года. В этот период он увлекся музыкой — вместе с однокашниками создал группу, которая исполняла хиты российского рока. Сам Максим играл на электрогитаре и был вокалистом коллектива.

Барский Максим Геннадьевич окончил школу с отличием. Как говорили педагоги, продолжать образование в рамках Нефтеюганска было бессмысленно — дать необходимые знания в северном городе уже не могли. Поэтому на семейном совете было принято решение отправить сына учиться в родной для него Ленинград. Поселить племянника у себя согласилась тетя.

Максим Барский: образование и студенческие годыправить | править код

Первую специальность Барский Максим получил в одном из ссузов Северной столицы. Он прошел подготовку в области бухучета и аудита. Еще во время обучения начал предоставлять профильные услуги местным компаниям небольшого формата. В тот же период проявились предпринимательские способности Максима Барского: он, как и многие в годы перестройки, начал заниматься перепродажей дефицитных товаров.

В 1990-м впервые проявились задатки будущего эксперта в области повышения рыночной капитализации активов. Максим Геннадьевич Барский помогал семье своей знакомой с продажей загородного дома. Владельцы недвижимости планировали продать его за семь тысяч рублей. Приложив немного усилий, Максим нашел покупателя и доказал ему, что этот объект стоит дороже. В итоге дом был продан вдвое дороже — разницу бывшие собственники отдали Барскому Максиму. Эти средства предприниматель считает первым собственным капиталом и инвестицией в будущее: заработанные деньги он направил на оплату репетиторов, которые помогли подготовиться к поступлению в ЛГУ.

В Ленинградский госуниверситет Максим Барский мечтал поступить с 14 лет. Хотел попасть на один из самых престижных факультетов — «Политической экономии». Благодаря качественной подготовке ему удалось пройти конкурс (на одно место претендовали порядка 4 абитуриентов) сразу по окончании техникума.

В первый год обучения в вузе Барский Максим Геннадьевич был очень увлечен образовательным процессом. Ко второму курсу понял, что ему стало недостаточно фундаментальных знаний, которые дают студентам в ЛГУ. Максим Барский захотел изучать прикладные дисциплины. Так Барский впервые стал участником программы студенческого обмена и на несколько месяцев отправился в один из норвежских колледжей. А вскоре попал в одну из самых известных и бизнес-школ мира — Berkeley Haas, входящей в состав калифорнийского университета.

Во время учебы заинтересовался работой с ценными бумагами и начал активно изучать соответствующие процессы. Понял, что хочет работать не просто в банковском деле, а на фондовом рынке.

В 1997 году Максим Геннадьевич Барский защитил дипломную работу в СПбГУ (такое название ЛГУ получил в феврале 1992 года). В ней он представил обоснование тесной корреляции между американским рыночным индексом Dow Jones и российскими фондовыми индикаторами на примерах из собственной трейдерской практики.